— Погоди,— сказал он,— где ты... что тебе...— Внезапно он остановился, охваченный ужасом: она держала в руке тяжелую кувалду,— Нет! — крикнул он.

Она направилась прямиком к террариуму.

— Ты так любишь этих милашек, Саймон? Тогда ты должен жить вместе с ними.

— Кэ-эт! — заорал Кресс.

Схватив кувалду обеими руками, она размахнулась... Звук удара взорвался в голове Кресса, и он издал низкий рык отчаяния.

Но пластик выдержал. Кэт снова замахнулась. На сей раз звук раздался другой, и стенка ящика подернулась сетью трещин.

Когда она отвела кувалду для третьего удара, Кресс бросился на нее, и они покатились по полу, молотя друг друга. Кэт выпустила кувалду и попыталась схватить его за горло, но Кресс вырвался и до крови укусил ее в руку. Они встали на ноги, пошатываясь и тяжело дыша.

— Посмотрел бы ты на себя, Саймон,— мрачно проговорила Кэт,— У тебя вон кровь изо рта капает. Ты выглядишь, как один из твоих любимчиков. Как она тебе на вкус?

— Убирайся! — прохрипел он.

Заметив вчерашнее копье, он поднял его и, размахивая этим оружием для убедительности, повторил:

— Убирайся. И не приближайся больше к этому ящику.

Кэт рассмеялась.

— Ты не посмеешь,— сказала она и наклонилась за кувалдой.

Кресс взревел и сделал выпад. Прежде чем он успел осознать, что происходит, железное острие пронзило Кэт насквозь. Она удивленно посмотрела сначала на Кресса, потом вниз на копье. Кресс отшатнулся и заскулил... Я не собирался... Я только хотел...

Кэт стояла слабеющая, еле живая, но почему-то не падала.

— Ты чудовище,— сумела она произнести полным крови ртом. Качаясь, с торчащим из живота копьем, она из последних сил ударила по террариуму. Треснувшая стенка разлетелась вдребезги, и лавина осколков, песка и гравия накрыла Кэт Млэйн. Кресс истерически хрюкнул и вскарабкался на диван.

Из грязи на полу гостиной вылезали короли-пустынники. Они расползлись по телу Кэт. Некоторые отважились спуститься на ковер; за ними последовали остальные.

Кресс заторможенно наблюдал, как шевелящаяся масса выстраивается в каре, в центре которого появилось нечто бесформенное и скользкое, как кусок сырого мяса величиной с человеческую голову. Пустынники начали выносить это из террариума, и оно пульсировало. Тогда Кресс не выдержал и пустился в бегство.

Прежде чем набраться храбрости для возвращения в дом, Кресс, почти ничего не соображая от страха, бросился к ским-меру и умчался за пятьдесят километров в ближайший город. Но коль скоро уж он благополучно смылся, то нашел ресторанчик и заказал несколько больших чашек кофе и две антипохмельные таблетки. Целиком съел завтрак, и постепенно к нему вернулось самообладание.

Кошмарное утро, но нельзя же на этом зацикливаться, ничего не решив. Заказав еще кофе, Кресс попытался обдумать свое положение с холодной рациональностью.

Кэт Млэйн умерла. Может ли он заявить об этом и доказать, что произошел несчастный случай? Маловероятно. Ведь копье проткнуло ее насквозь. К тому же Кресс сам предлагал той женщине из полиции направить Кэт к нему. Так что надо избавляться от улик в надежде, что Кэт никому не сообщила о своих планах на день. Сомнительно, чтобы она кого-нибудь предупредила. Получить его подарок она могла только поздно ночью. Она сказала, что всю ночь ревела, а пришла одна. Очень хорошо. Значит, необходимо просто избавиться от трупа и чужого скиммера.

Теперь пустынники. Эти способны причинить куда больше неприятностей.

Все они, несомненно, давно разбежались. Кресс представил их — ползающих по всему дому, по его постели, кишащих в одежде и продуктах,— и по спине пробежал озноб. Он передернул плечами и постарался преодолеть отвращение. На самом деле, убеждал он себя, извести их не так уж сложно. Конечно, ему не уничтожить всех мобилей, но ведь главное — четыре матки. Уж с матками Кресс сумеет справиться. Они, как он успел заметить, достаточно велики — нужно найти их и убить. Он был их богом, и теперь настал час всесожжения.

Перед отлетом Кресс зашел в магазин и купил несколько кожаных комбинезонов, закрывающих тело с ног до головы, несколько упаковок ядовитых пилюль для борьбы с каменными наездниками и распылитель с сильным контрабандным инсектицидом. Не забыл и о буксировочном устройстве.

Когда под вечер Кресс приземлился в поместье, то сразу же методично принялся за работу. Он сцепил два скиммера. Во время обыска скиммера ему впервые за день повезло. На переднем сиденье лежал чип с голографической записью, сделанной Айди Норедциан. Кресса очень беспокоила эта запись.

Подготовив скиммеры, он влез в комбинезон и отправился в дом за трупом Кэт.

Трупа в гостиной не было.

Кресс разворошил сохнущий песок, и у него не осталось сомнений: тело кто-то унес. Не могло же оно само уползти? Слишком невероятно, но Кресс все-таки проверил. Осмотрев дом, он не обнаружил ни тела, ни каких-либо признаков песчаных королей. Времени на более тщательные поиски не оставалось. У входа как бельмо на глазу торчал скиммер Кэт. Кресс решил продолжить позже.

Километрах в семидесяти на север от усадьбы начиналась зона действующих вулканов. Кресс полетел туда со скиммером Кэт на буксире. Над раскаленным жерлом самого большого вулкана отцепил трос и проследил, как скиммер падает вниз и исчезает в лаве.

Кресс развернулся и полетел домой. Сгустились сумерки, они давали ему передышку. Сначала он собирался снова отправиться в город и заночевать в отеле, но передумал. Слишком много здесь неотложной работы; он еще не в безопасности. Кресс разбросал вокруг дома ядовитые пилюли. Это никому не покажется подозрительным — тут полно каменных наездников. Потом он заправил баллон инсектицидом и рискнул снова войти в дом.

Кресс обошел комнату за комнатой, в каждой включил яркий свет. Прибрался в гостиной, сгреб песок и обломки стеклопластика в разбитый террариум. Этого он и опасался: все пустынники ушли. После водной процедуры, которой угостил их Кресс, замки покосились и обрушились. То немногое, что от них осталось, быстро крошилось и рассыпалось. Он помрачнел и продолжал поиски. Баллон с распылителем висел у него через плечо.

Открыв дверь винного погреба, Кресс обнаружил тело Кэт Млэйн. Труп распластался на полу на расстоянии фута от ступенек лестницы. Похоже, он упал туда сверху. Труп был целиком покрыт копошащимися белыми мобилями и — Кресс вдруг заметил — толчками двигался по грязному струганому полу. Кресс рассмеялся, усилил освещение до максимума и увидел в дальнем углу приземистый земляной замок. Между стеллажами для бутылок зияла темная дыра.

На стене погреба Кресс различил грубый контур своего лица на стене погреба. Труп опять дернулся и продвинулся на несколько сантиметров в направлении замка. Внезапно Кресс заметил белую, жадно ждущую утробу. В пасти у нее могла поместиться разве что ступня Кэт, не больше. Чудовищный абсурд! Он снова засмеялся и стал спускаться в погреб, держа палец на спуске распылителя. Пустынники — сотни две тварей двинулись как один — оставили тело и построились в боевой порядок. Белое море между Крессом и маткой.

Тут Кресса вновь посетило вдохновение. Он усмехнулся и опустил оружие.

— Кэт всегда трудно было уесть,— пробормотал он, радуясь своему остроумию,— особенно при ваших размерах. Так что позвольте мне слегка помочь вам. Для бога это сущая безделица, в конце концов!

Он отступил наверх и вскоре вернулся с большим тесаком. Пустынники неподвижно стояли и смотрели, как Кресс рассекал Кэт Млэйн на маленькие, удобоваримые кусочки.

Всю ночь Кресс проспал в комбинезоне, с баллоном инсектицида под рукой, но обороняться не понадобилось. Пресыщенные белые оставались в погребе, а остальных он так и не заметил.

Утром Кресс закончил уборку в гостиной. Теперь были устранены всякие следы борьбы, кроме разбитого террариума.

Подкрепившись легким завтраком, Кресс возобновил поиски пропавших пустынников. При дневном свете найти их оказалось не слишком трудно. Черные поселились в саду камней. Там они воздвигли мрачный замок из кварца и обсидиана. Красных Кресс обнаружил на дне запущенного, частично занесенного песком плавательного бассейна. В саду копошились мобили обоих цветов, многие тащили своим маткам ядовитые пилюли. Кресса разобрал смех. Распылять инсектицид, решил он, нет необходимости. Незачем рисковать, раз яд и так сделает свое дело. К вечеру обе матки, должно быть, издохнут.